СРОКИ ХРАНЕНИЯ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ДОКУМЕНТАЦИИ В БЮРО СМЭ.Процитирую один интересный факт из книги О.Н. Архипова "Судмедэксперты в Деле группы Дятлова" (2015 г), стр. 82:
К сожалению, этот уникальный деревянный дом [имеется в виду cтарое здание СО БСМЭ]
до наших дней не сохранился: его снесли в середине нулевых годов. Обширный архив СОБСМЭ был сожжен тогда же. Очевидцы рассказывают, что костёр горел около двух дней. К огромному сожалению, в огненном пламени навсегда исчезли многие документы, в том числе и 50-х годов. Автору данной книги приходилось через разные источники собирать материалы, фотографии и документы буквально по крупицам. Мне удалось поговорить с судмедэкспертом, который в 1988 году целенаправленно искал документы, связанные с гибелью группы Дятлова в архиве в помещении Бюро на ул. Розы Люксембург, 37. Никаких бумаг за 1959 год по интересующему нас вопросу он не обнаружил. Хотя, к примеру, все необходимые акты и документы, напрямую касающиеся нашумевшего дела об убийстве семьи Ахимблит- Иткиной (1964 г.), были, что называется, на месте. Давайте разберёмся, почему в 1988 г, в архиве СО БСМЭ, не нашлось каких-либо судебно-медицинских документов, напрямую связанных с гибелью Дятловцев.
Любая медицинская организация обязана обеспечивать учет и хранение медицинской документации, образующейся в процессе своей деятельности. В 1954 г был составлен отдельный перечень с указаниями сроков хранения судебно-медицинских экспертиз, установленных Минздравом и Главным архивным управлением Министерства внутренних дел СССР:
Бюро СМЭ были обязаны обеспечивать сохранность архивных судебно-медицинских документов в течение сроков их хранения, указанных в перечне, в том числе и документов по личному составу.
Стоит обратить внимание, что в п. 542 для учетной формы 242 "Акт судебно-медицинского исследования трупа", установлен срок хранения 25 лет.
Такие же сроки хранения предусмотрены для актов и заключений судебно-медицинских лабораторий: судебно-химического отделения, гистологического и вещественных доказательств (п. 544).
А вот рабочие тетради, по исследованию вещественных доказательств, в том числе и рабочая тетрадь Г.В. Ганца, в которую он записывал ход исследований по майской гистологической экспертизе, должны были храниться в архиве Бюро всего 3 года (п. 555).
Срок хранения препроводительных документов (п. 545), являющихся основанием для проведения судебно-медицинской экспертизы (исследования трупа) - 5 лет. То есть вторые экземпляры девяти постановлений о назначении судебно-медицинских экспертиз, которых нет в нашем УД, хранились в СО БСМЭ до 1965 г.
Что у нас получается по актам СМЭ: (1959+1) + 25=1985 г. Поэтому эксперт, о котором упоминает Олег Николаевич, и не смог их найти в 1988 г. Срок хранения Актов за 59-й г истёк за 3 года до этих поисков в архиве Бюро, их могли уничтожить на законных основаниях. А дело Ахимблит, оно хранилось до 1990 г, поэтому его ещё удалось застать в архиве Бюро.
А вот хранение годовых отчётов о работе судебно-медицинских экспертов в архиве Бюро (
https://tainali.ru/forum/index.php?topic=19002.msg1633554#msg1633554) - было постоянным (п. 551). Вот они и могли сгореть в составе архива Бюро в середине нулевых, как и все личные дела экспертов и остальных сотрудников, работавших в Бюро с начала его образования (п. 552).
Отметка "ЭК" ("Экспертная комиссия"), проставленная к срокам хранения отдельных видов судебно-медицинских документов означает, что указанные документы, или часть указанных документов, могли быть отобраны на постоянное хранение по результатам экспертизы ЭК, согласно их ценности. Для определения сроков и отбора документальных материалов для хранения, во всех организациях системы здравоохранения создавались постоянно действующие экспертные комиссии (не менее трех человек). В состав экспертной комиссии входили лица, ответственные за архив, и квалифицированные специалисты данного Бюро СМЭ. Уничтожение документальных материалов оформлялось актами, которые подписывались председателем, членами экспертной комиссии и утверждались руководством Бюро СМЭ. При отборе судебно-медицинских документов прежде всего учитывалась их ценность и полезность с научной точки зрения, имеющая существенное значение для дальнейшего производства судебно-медицинских экспертиз, или например для изучения истории судебной медицины.
Вот резонансное дело убийства семьи Ахимблит могли для своих медицинских целей сохранить, подход к его сохранению мог быть другой. Работу Г.В. Ганца и Б.А. Возрожденного, после расследования этого дела, не зря отметили благодарностями и наградили наручными часами за участие в раскрытии массового убийства с особой жестокостью. У нас же гибель ГД - официально признана несчастным случаем. К тому же в УД, которое попало к нам через 60 лет, все Акты СМЭ, не имеющие подписок эксперта о предупреждении об уголовной ответственности, содержат грубые медицинские ошибки и малоинформативную майскую гистологию, не заверенную сопроводительным документом от начальника Бюро. Вряд ли ЭК, просмотрев эти Акты полистно, нашла бы в них хоть малейшую научную ценность, обнаружив такие медицинские "шедевры", как "левая лобная" или "височно-теменная кость", "печёнка", "кожа костей конечностей", "кожные лоскуты полостей части головы", "ссадины пергаментной плотности под сухой коркой", "клинический" анализ вместо химического, и многое-многое другое. Но это при условии, что в Бюро у Устинова хранились точно такие Акты, как и в УД, со всей этой медицинской чушью. Чтобы понять, насколько это соответствует действительности, далее подробнее разберём майские акты СМЭ, и всё что с ними связано.
Тема: Устинов П.В (Прочитано 3986 раз)